Интервью заместителя Министра иностранных дел Беларуси Е.Купчиной интернет-порталу “TUT.BY” (23 декабря 2016 г., г.Минск)

Обычно в кабинете, где мы записывали это интервью, общаются, говоря языком новостных сводок, Минск и Брюссель. Елена Купчина — карьерный дипломат, замглавы МИД, до конца прошлой недели — ответственная за европейское направление, отправляется послом в Вену. Перед отъездом она рассказала TUT.BY, как совмещать семью и напряженную работу, почему слабость женщины может быть ее силой, как ревнует Россия к потеплению отношений с Евросоюзом и почему нужно общаться с коллегами не только за столом переговоров, но и вечерами посредством СМС со смайликами.

Елена Купчина в юности мечтала стать не дипломатом, а философом.

Е.Купчина: Мой папа был достаточно известным белорусским философом, и я всю жизнь увлекалась философией. Мой дед был юристом — прокурором, а потом судьей в Слуцке. Папа умер рано, дедушка тоже ушел в мои школьные годы. Когда мы остались одни женщины в семье, мама и две дочки, этот ореол таких замечательных мужчин, которые ушли так рано, побудил меня пойти по их стопам.

Будущий дипломат Елена Купчина поступила на юрфак БГУ, но, проучившись один месяц, так разочаровалась, что пошла к декану истфака просить о переводе на философское отделение.

Е.Купчина: Мне сказали, что это невозможно — идите и занимайтесь там, где учитесь (смеется). Я благодарна судьбе, что получилось так, именно через юриспруденцию я пришла в дипломатию. А в дипломатии сегодня все больше и больше философии.

В одном интервью Елена Купчина заявила, что пользуется эмоциональной дипломатией. Просим рассказать, что это такое на практике.

Е.Купчина: На самом деле эмоции в профессиональной дипломатии неуместны, это прежде всего жесткий расчет и следование инструкциям.

В то же время, чтобы пробить стену недоверия с дипломатами из Евросоюза, в сложные периоды отношений нужно было привносить в переговоры элементы искренности и сердечности.

Это и возможность неформально выйти на чашку кофе, и эсэмэски со смайликами по вечерам. Для своих коллег из ЕС я доступна 24 часа в сутки, и они это знают. Одно дело — озвучивать проблемы демаршем в МИД, другое — когда я в 11 вечера получаю СМС: «Лена, человек застрял без визы в аэропорту. Если не решим до завтра, будет проблема для двусторонних отношений». И я в полночь начинаю решать эту проблему. Потом, когда мы решаем сложные политические вопросы, желание помочь друг другу уже тоже в нашем досье.

В соцсети Елена Николаевна переходить не спешит.

Е.Купчина: Я не люблю публичность на самом деле и страдаю по недостатку частного пространства. Если еще сейчас и в соцсети, то для себя ничего не сохраню. Но, может быть, у меня будет больше времени и на это.

«Если женщина не кладет плитку, это не ущемление ее прав»

Полтора года назад Елена Купчина назвала себя «ярой антифеминисткой», сегодня с улыбкой немного сожалеет о выборе эпитета.

Е.Купчина: Я просто говорила это накануне 8 Марта, а я, если честно, так не люблю женские и мужские праздники. Вообще не люблю праздники по гендерному принципу. Меня это немного напрягает. Может, потому что у меня личная жизнь не так уж счастливо складывается.

Она считает, что Бог создал мужчину и женщину изначально разными: и в каждой роли есть свои преимущества, в том числе и в слабости женщин.

Е.Купчина: Я консервативна, я знаю, что есть ниши, где женщина традиционно более уместно воспринимается и может достигнуть большего. А есть те, где изначально мужчина смотрится привлекательнее. Может, я упрощенно говорю, но феминизм — это идея о полной взаимозаменяемости. Но если женщина не кладет плитку, это не ущемление ее прав. В то же время должно быть равенство возможностей.

В белорусском МИД около половины женщин, говорит Купчина, а ее коллеги по госаппарату всегда воспринимают ее как равную.

Е.Купчина: В ОБСЕ и Совете Европы женщины вообще имеют преимущество при прочих равных при приеме на работу. Считается, что женщина может лучше открывать разные двери. Но я за равенство, а не за позитивную дискриминацию. Вот поэтому я и чувствую, что феминизм — это не за равенство, а за дискриминацию.

В МИД чаще всего, если женщину отправляют в командировку на несколько лет, муж тоже едет вместе с ней, говорит Елена Купчина.

Е.Купчина: Для работы и для климата в коллективе лучше, когда семья едет полностью. Я знаю это по своему опыту. Но это всегда вопрос сознательного выбора. В связи с неработающим супругом дипломату выплачивается определенная надбавка. Но у нас есть практика, особенно это касается больших диппредставительств, когда всех членов семьи стараются трудоустроить в посольстве.

Это могут быть технические должности в консульской службе или работа по поддержанию жизнеобеспечения дипмиссии.

«Я разговаривала с сыном по-белорусски, чтобы он выучил язык»

Несовершеннолетние дети белорусских дипломатов, разумеется, переезжают с ними. Большинство из них учатся в школах при российских посольствах, у них своя разветвленная сеть, рассказала Купчина.

Е.Купчина: По качеству образования они очень неплохие, английский язык на продвинутом уровне. Но родители могут отдать ребенка и в местную школу, и в другую международную школу. Часто при продолжении обучения экстерном в российской школе.

Сын Елены Николаевны пошел в первый класс в шесть лет в такую российскую школу в Будапеште, когда его мать назначили послом в Венгрию в 2006 году.

Е.Купчина: Он там научился хорошо читать, писать, математике. Но он там проучился с 1 сентября по февраль, а с марта я отдала его во французский лицей, который функционировал по программе Министерства образования Франции, обучение полностью на французском. И он продолжал учиться экстернатом в российской школе.

Я с ним разговаривала по-белорусски. В то время в нашем посольстве работал водитель, который тоже хорошо владел белорусским языком и всегда мы разговаривали с сыном на нем, чтобы он слышал живую белорусскую речь.

“TUT.BY”: Выучил?

Е.Купчина: Конечно, сейчас у него 9 по белорусскому в своей гимназии, он «Пагоню» Максима Богдановича и стихи Янки Купалы цитирует на память. Он большой патриот своей страны.

Совместим ли высокий пост с семьей

Рабочий график замминистра иностранных дел планируется заранее. Но часто в него вклиниваются неожиданности — совещания в правительстве, происшествия у дипмиссий на местах. Из ежедневных дел — официальная переписка, переговоры, встречи — как запланированные, так и нет.

Спрашиваем, получается ли совмещать это с семьей? Наша собеседница становится грустнее.

Е.Купчина: Здесь я, наверное, плохо справилась… Я приходила домой очень часто уже выгоревшая на работе. Наверное, это сказывалось. Знаете, на близких же в первую очередь срываешься… Причем страдает мой бедный сын. Мне больше не на ком срываться. Он уже давно сказал, что у меня сначала работа, потом он. Хотя это неправда, ни одна мать так не скажет. Пока не родился сын, и это не для красного словца, моя страна была главным в жизни. Когда родился сын, конечно, я так сказать не могу. Я бы даже ушла от попытки расставить здесь приоритеты.

На родительские собрания замминистра ходить не успевала.

Е.Купчина: В частной гимназии, где учится мой сын, мне шли навстречу из-за занятости. Я не была ни на одном родительском собрании в школе.

“TUT.BY”: Вот повезло парню…

Е.Купчина: Да, ходила всего один раз, когда меня вызвали к завучу из-за одной ситуации, не буду рассказывать, но мы ее урегулировали. Нам невероятно повезло с гимназией. Мне нужно было что-то гибкое, чтобы он смог с шестого класса плавно войти в изучение белорусского языка, но и не потерял свои иностранные — английский, французский и немецкий. И нашла в интернете гимназию «Эко-Эл», и теперь я просто счастлива, что эта школа и эти педагоги есть в нашей жизни. К детям там относятся, как в семье.

С отпусками в МИД все в порядке, рассказывает Купчина. Единственному заместителю-женщине Владимир Макей давал уйти в отпуск в августе.

Е.Купчина: В этом году были с сыном в Ниде, три-четыре дня. Совершенно необыкновенное место. Затем поехали в нашу любимую Словению. Я там была в свое время первым послом Беларуси. Там недельку были на Адриатике.

Кроме работы, Купчина часто ходит в Оперный театр и, если хватает времени, старается в командировке попасть на какой-нибудь концерт.

Дипломат ожидает, что посольский график в Вене у нее будете еще загруженнее — добавятся вечерние мероприятия.

Е.Купчина: Ходить на приемы — это не просто показать себя или свой новый костюм. Это обязательная работа дипломата, если хочешь, чтобы потом на твои приемы, где ты представляешь Беларусь, приходили коллеги.

По словам Купчиной, резиденции для послов (в зависимости от состава семьи обычно это квартира, полдома, реже — небольшой дом) чаще всего арендуются Беларусью. Очень редко строится собственный комплекс побольше, недавно такой открыли в Киеве.

Православное Рождество Елена Купчина планирует отмечать уже в Вене. Она говорит, что никто не будет разочарован новым замглавы МИД по Евросоюзу Олегом Кравченко, который раньше возглавлял управление Америки.

«Чувствую ли я ревность России? Да, чувствую»

Но пока Елена Николаевна не уехала, мы решили узнать и последние сводки с ее европейского фронта. За отношения с Евросоюзом и его странами-членами замминистра отвечала четыре с половиной года. Ее задачей была нормализация отношений после событий 2010−2011 года: президентские выборы, разгон Площади, уголовное дело о массовых беспорядках и санкции ЕС.

Е.Купчина: Нормализация — это иметь добрососедские, партнерские отношения во всех сферах: от политической до полноценного финансового и экономического сотрудничества.

Главное достижение — снятие большинства европейских санкций в начале этого года.

Е.Купчина: Это поменяло все. Новая атмосфера на переговорах — значит гораздо больше, чем мы в Беларуси привыкли считать.

В результате того что «процесс пошел», страны ЕС стали лояльнее выдавать белорусам многократные шенгенские визы, в два раза выросла техническая помощь Евросоюза Беларуси (она идет на проекты по развитию малого бизнеса, регулированию миграции, программу стажировок МОСТ на 3 млн евро), стороны провели первый совместный инвестфорум в Вене.

Е.Купчина: До снятия санкций мы о таком и думать не могли. После венского инвестфорума я знаю, что по белорусско-австрийской линии вырисовалось несколько очень крупных контрактов на сумму больше 300 млн евро. Больше пока сказать не могу: бизнес, как и дипломатия, любит тишину.

На финальной стадии — снятие квот на поставку текстиля в ЕС, в Минске ждут решения по этому вопросу Европарламента.

Самый чувствительный для белорусов вопрос — это, конечно, визы. Идея упростить визовый режим обсуждается уже с 2014 года. Но до сих пор мы, в отличие от украинцев и россиян, платим за визы 60 евро. Когда же стоимость снизится хотя бы до 35?

Купчина не может пока назвать сроки. В конце января — начале февраля стороны проведут технические консультации. Минск хочет понять, каких именно гарантий безопасности ждут в ЕС от белорусских диппаспортов. Это один из давних камней преткновения в переговорах.

Е.Купчина: Мы им сказали, что планируем внедрять биометрию. Делать мы это будем по нашим внутренним графикам, планируется — в 2018 году. ЕС говорит, что это не снимет вопросы по гарантиям безопасности. Я пока не понимаю, какие гарантии их устроят, мы хотим обсудить это с их экспертами. Но такие требования не выставлялись ни одной из стран, которые сегодня имеют такие соглашения.

Спрашиваем, а какой у нас потолок в отношениях с ЕС? К какой цели мы идем?

Е.Купчина: В дипломатии не нужно себя ограничивать. Главное — руководствоваться национальными интересами. Наш интерес известен — укрепление независимости, суверенитета, безопасности нашего государства и благосостояния наших граждан. Во-вторых, все наши отношения с ЕС должны быть встроены в систему наших обязательств перед другими партнерами.

“TUT.BY”: А чувствуете ревность России, когда мы сближаемся с ЕС?

Е.Купчина: Чувствую, что мы должны постоянно балансировать, объяснять и Западу, и России, что мы никоим образом не действуем вопреки интересам одних партнеров, развивая отношения с другими.

“TUT.BY”: Но это наша точка зрения, может, они свои интересы понимают иначе…

Е.Купчина: Это их право. Вы спросили, чувствую ли я ревностное отношение. Да, чувствую. В том числе со стороны России. В том числе по линии Восточного партнерства ЕС. Именно ревностное. Но мы всегда подчеркиваем, что мы ничего не делаем закрыто или не соотнося с интересами и обязательствами на восточном векторе нашей политики. И это касается не только России, мы никогда не делаем ни одного шага в нарушение наших обязательств.

«Серьезное укрепление западного вектора — наш национальный интерес»

Дипломат рассказывает, что в 2012 году, когда она стала заместителем министра, тон переговоров с европейцами был совсем другим. Иногда не было даже понимания, что с Беларусью надо разговаривать.

Е.Купчина: Клише «последняя диктатура Европы» закрыло почти все каналы коммуникации на то время. А в некоторых командировках я могла килограмм веса потерять на переговорах. Настолько это было тяжело, хотя корректно. Две стороны говорили каждая о своем, не было даже возможности нащупать пути сближения.

Дипломаты обязаны следовать инструкциям и озвучивать позицию своего руководства, говорит Купчина. Но опытный переговорщик обернет их в такую форму, чтобы собеседник ушел с переговоров без желания ужесточить свою позицию или больше не приезжать.

“TUT.BY”: Что делать, когда партнеры поднимают деликатные вопросы вроде смертной казни или прав человека?

Е.Купчина: Наша задача была выслушать эти озабоченности, доложить их нужным образом в компетентные инстанции и вместе консолидировано вырабатывать ту позицию, которая отвечает национальным интересам. Где возможно — учитывать озабоченности, в остальных случаях — все равно продолжать диалог, понимая, что во многих вопросах, где прогресс казался невозможным, ситуация развивается.

Купчина не называет шаги Минска навстречу ЕС по чувствительным вопросам «уступками», ей нравится слово «подвижки». И такие подвижки возможны, считает собеседница, если они будут «встраиваться в общее развитие нашего сотрудничества». «А это дорога с двусторонним движением», — добавляет она.

Е.Купчина: До сих пор есть непонимание. Мы, Беларусь, изначально исходим из того, что санкции сняли, потому что они несправедливы и контрпродуктивны как инструмент. В Брюсселе же считают, что нам выдали кредит доверия, чтобы мы продолжали то, что вы называете уступками. Моя задача была — сблизить эти позиции.

Купчину считают одним из самых проевропейских дипломатов в руководстве МИД. Она себя так характеризовать отказывается.

Е.Купчина: Это аксиома — нет проевропейских, пророссийских, проукраинских дипломатов. Есть пробелорусские. Я вижу национальный интерес Беларуси в серьезном укреплении западного вектора.

Как представлять позицию страны, если ты с ней не полностью согласен

Рано или поздно у любого дипломата возникает ситуация, когда он должен представлять позицию страны, которая не на 100% отражает его убеждения. Было ли такое у Елены Купчиной и как примирить это у себя в голове?

Е.Купчина: Наверное, есть такие моменты, но у меня их было очень мало в жизни. Мне повезло, что установка нашего Президента, нашего Министра полностью схожа с моей — укреплять европейский вектор внешней политики в качестве равноценного всем остальным векторам.

А когда базовые позиции сходятся, добавляет дипломат, легче нюансировать какие-то отдельные моменты, даже если они не полностью совпадают с собственными убеждениями.

Е.Купчина: Особенно, когда я понимаю, что работаю во благо молодой Беларуси как независимого европейского государства. Пока базовая позиция — суверенитет и независимость, все остальное для меня — нюансы. Но дипломатия — это железная дисциплина, если не готов следовать выработанной государством линии — не нужно идти в профессию.